Магия svara, голос ангелов, чистая музыка без шумов... Нет, и быть не может, единой системы интерпретаций гласных в свете разумной онтологии. Единая система привела бы к безвыходному мычанию взамен песен и стихов.

Итак, понемногу начнем.

Пуруша-Пракрити: дуализм svara-vyanjana, чистое-нечистое, тонкое-грубое, мягкое-твердое. Тора, начертанная на грубой материи нуждается в огласовании. Огласование же есть одухотворение. Огласование есть истинное созидание.

По какой-то причине, впрочем, вполне понятной, традиция цветовой интерпретации чистых гласных и дифтонгов прекратила свое существование под нажимом Эпохи Просвещения. Редкие алхимики после 14-15 веков вырывались из подвалов...

А - черный; белый - Е; И - красный; У -зеленый.
О - синий: тайну их скажу я в свой черед.

Это Артюр Рембо; жедевр по имени «Гласные». Иногда кажется, что он разрывается воплем
«АААААААААААААААИИИИИИИИИИИИААААААААААААААААААААИИИИИИИИИИИИИИИИ»:

«Я рабыня инфернального Супруга, того, кто обрекает на гибель
неразумную деву. Он -- демон. Не приведение и не призрак. Но
меня, утратившую свое целомудрие, проклятую и умершую для
мира,-- меня не убьют! Как описать все это? Я в трауре, я в
слезах, я в страхе. Немного свежего воздуха, господи, если
только тебе это будет угодно!» (Бред I, Неразумная Дева, Инфернальный Супруг, «Одно лето в аду»)

А у Андрея Белого:

А - белый, Е - желто-зелёным, И - синим,
У - чёрным, О - ярко-оранжевым.

Но мы с вами – размные люди, русские знатоки Востока, знаем в чем проблема Рембо. Звук А – начало всего, чит-шакти, АА – ананда-шакти, И – иччха-шакти, У – джняна-шакти, Е – крия шакти. Рембо начинает с черной основы бытия, наделенного красной волей и белой реализацией. Он продолжает открывать свою тайну:

"А - бархатный корсет на теле насекомых,
Которые жужжат над смрадом нечистот."

Вот оно – начало по Рембо! Начало его страстей...

"Е - белизна холстов, палаток и тумана.
Блеск горных родников и хрупких опахал"

Это природа, это видимое, это манифестация темного бытия. Он боится белого, боится буквы Е.

"И - пурпурная кровь, сочащаяся рана
Иль алые уста средь гнева и похвал."

Страсть! Кульминация! Подлинное состояние восемнадцатилетнего Рембо. Это то, где он есть, то, где он дышит.

"У - трепетная рябь зеленых волн широких,
Спокойные луга, покой морщин глубоких
На трудовом челе алхимиков седых.

О - звонкий рев трубы, пронзительный и странный,
Полеты ангелов в тиши небес пространной -
О - дивных глаз ее лиловые лучи."

Звук У скучен для него. «На трудовом челе алхимиков седых». Меньше всего он хочет стать седым алхимиком, над которым надсмеиваются гласные. Вся джняна оказывается «покоем морщин глубоких». О – надежда, манифестация крия-шакти, явленная Женщина – «дивных глаз ее лиловые лучи». Прекрасно!

Что делать нам, далеким от знания гласных?